– Господин Барсан, я хотела бы начать беседу с вопроса о вашем первом знакомстве с картинами Нико Пиросмани. Когда вы впервые узнали о жизни и творчестве этого художника? Вы помните, при каких обстоятельствах состоялось это знакомство и каким было ваше впечатление?

— Среди улочек Вены, пропитанных духом исторических событий, я обнаружил старый книжный магазин. Я не искал в нем ничего конкретного, мой взгляд бесцельно блуждал по забытым книгам, пока мое внимание не привлекло странное имя — Нико Пиросмани. Это было осенью 2011 года.

На меня произвели впечатление сложность и одновременно простота и сила его картин — чистый и свободный язык, который буквально пронзает сердце. Это было странное ощущение. Я почувствовал тепло дома, саму суть бытия, ни больше и ни меньше.

Нико Пиросмани, «Ишачий мост»

— Что именно так сильно поражает вас в искусстве Пиросмани? Можете ли вы назвать картину или какой-то мотив, образы в его исполнении, которые произвели на вас наибольшее впечатление?

— Художественные формы, которые использует Пиросмани, поражают меня. Его искусство — олицетворение чистого, обнаженного, уязвимого и при этом свободного языка, сформированного природой и инстинктом. Быстрая и спонтанная передача образов. Его рисунки свежие и живые, они передают настроение молодости!

Его работы точно следуют принципам определенной гармонии. Пиросмани смог вдохнуть жизнь в свои произведения подобно тому, как дождь дает жизнь растениям. Это искусство, не нуждающееся в поправках, в котором отсутствует все лишнее — есть только произведения искусства в чистом виде.

— Вы поклонник Пиросмани и не скрываете свою любовь к его искусству, при этом вы так много делаете для популяризации его имени и работ. Как и когда родилась идея создания фонда Infinitart и как она развивалась?

— Чтобы вы поняли идею основания и развития фонда, я должен рассказать о событии, которое произошло в 1989 году и является естественным началом этого процесса. В 1989 году мой отец был подвешен за руки к потолку в холодной, влажной и глухой камере в Араде в Румынии. Кровь, сочившаяся из его ран, оставляла красные пятна на серой, унылой, бесцветной земле. Это была цена, которую ему пришлось заплатить во время режима Чаушеску за свое стремление к свободе. Свободе индивидуального самовыражения — независимой жизни.

Адриан Чиприан Барсан с искусствоведом и экспертом по творчеству Пиросмани Эрастом Кузнецовым

В 1990 году я был ребенком-беженцем в Австрии, не имеющим корней, нации и языка. Я слишком рано узнал, что значит не говорить на языке, который был общепризнанным, понятным и уважаемым. Люди насмехались надо мной и отказывались принять в свое общество. Проблема заключалась в самом факте, месте и времени моего рождения. Я пытался убежать от осознания этого, вынести все испытания и забыть, что я иностранец, человек без страны. Я был абсолютно одиноким ребенком.

Когда мне было примерно 14 лет, я неожиданно понял, что язык искусства — исцеляющий бальзам для моей души. Я познакомился с такими художниками, как Бранкузи, и писателями, среди которых были Эмиль Чоран, Октавиан Палер из Румынии и многие другие.

«Мы живем не в государстве, а в языковом пространстве. Будьте уверены, наш родной язык — это наша настоящая родина»,— отмечал Эмиль Чоран.

«Высшее счастье граничит с самыми глубокими страданиям»,— Октавиан Палер.

И тогда я осознал, что именно искусство — наш родный язык, наша родина. Искусство стало предшественником слова с великой целью: добавить ярких красок в беспросветное одиночество человека.

В работах Пиросмани я разглядел одинокого художника, познавшего жизнь. Ему удалось преодолеть свое одиночество, лишенное красок, погрузившись в мир искусства. Именно искусство стало для Пиросмани раскрепощением и свободой.

Нико Пиросмани, «Олень на фоне пейзажа»

Я всегда хотел поделиться целительной силой искусства со всем миром, с людьми, которые испытывают чувство безнадежности и одиночества, подарить им надежду. Мне было интересно смотреть, влияет ли искусство на других людей так же, как и на меня. В этом и заключается цель моего фонда — продвигать искусство как единый язык, объединяющий нас всех.

Искусство — это воплощенный дух, а сам дух бесконечен. Не существует таких цепей, которые могли бы сковать дух.

Выставка работ Нико Пиросмани в галерее Альбертина (Вена) в 2018 году.

— Выставка в галерее Альбертина была великолепной, и даже те, кто хорошо знаком с искусством Пиросмани, были впечатлены экспозицией и современными произведениями искусства, которые были представлены как оммаж великому художнику. Это была ваша идея? Как вы выбирали участников выставки? Могли бы вы кратко описать процесс сотрудничества с художниками Ёситомо Нара, Кики Смит и Адрианом Гени? Складывается ощущение, будто их работы тесно переплетаются с работами Пиросмани, будто они выражают свой собственный взгляд на его искусство.

— Это была идея Пиросмани, а не моя, я всего лишь осуществил ее.

Задача была в том, чтобы исполнить желание Пиросмани, которым он поделился в 1916 году с председателем Общества грузинских художников, которое на тот момент было только создано: «… мы должны купить большой стол и большой самовар, выпить много чая и поговорить о живописи и искусстве. Но вы не хотите этого. Вы говорите о других вещах…»

Я хотел собрать художников с их собственными работами, объеденными искусством Пиросмани, за одним столом, чтобы отпраздновать его 100-летие, воскресить память о нем в сознании сотен тысяч людей, которые раньше не были с ним знакомы. Воскрешение его духа, образно говоря, должно стать вторым дыханием для современных художников.

Я всегда интересовался известными художниками, представителями разных культур и национальностей, которые нашли свой художественный язык, соответствующий индивидуальному стилю каждого из них.

Я также интересовался известными художниками, которые в первую очередь стремятся не к поверхностной гармонии, внешне перекликающейся с искусством Пиросмани, а к внутренней — свободному духу, свободному языку выражения, незамутненному рассудку и здравому смыслу — я стремился к разнообразию, хотел показать, что через язык искусства мы можем создать некий мост между прошлым, настоящим и будущим, между разными народами и разными стилями. Внешнее сходство — это еще не суть. Часами напролет я обсуждал искусство Пиросмани с другими художниками.

Да, их работы — это в какой-то степени диалог с Пиросмани. Каждый художник остается наедине с Мастером и его искусством. Их произведения — оммаж Пиросмани — способ взаимодействовать с его искусством, но при этом художники следуют своему собственному внутреннему голосу. Каждый художник должен отдать ему дань уважения на своем собственном языке. Я хотел показать, что даже успешные художники со всего мира считают искусство Пиросмани мощным источником вдохновения.

— «Стол Пиросмани» Тадао Андо важен не только как красивое и уникальное произведение искусства, но он имеет символическое значение как объект, который объединяет людей, заставляет их сесть вместе, разговаривать и понимать друг друга. Не могли бы вы рассказать историю его создания?

— «Стол Пиросмани» — это произведение искусства с очень глубоким метафорическим значением. Идея его создания уходит корнями далеко в прошлое, в 1916 год, если быть точнее. Эту идею выразил сам Нико Пиросмани.

У художника не было ни копейки за душой; его работы, которые считались лишь обычными рекламными вывесками, не могли спасти его от бедности. С большим потенциалом его истинных талантов, которые так и остались непризнанными, он продолжал быть изгоем даже среди своих друзей.

«Стол Пиросмани» работы художника Тадао Андо.

Пиросмани умер в одиночестве в 1918 году, и по сей день неизвестно, где погребено его тело. Вдохновившись историей его трагической судьбы и его словами, я решил сам построить для него памятный монумент. Этот памятник в форме стола — это настоящее произведение искусства, которое отдает дань уважению и любви Мастера к искусству. Пиросмани жил и умер с мыслями об искусстве. Искусство было для него свободой — и он умер свободным.

Идея была в том, чтобы реализовать замысел Пиросмани, преодолев время и пространство, соединить прошлое, настоящее и будущее, объединить разные национальности и языки и таким образом осуществить мечту художника.

Символ, вокруг которого могут собираться друзья, чтобы поднять бокал за жизнь, красоту, любовь и искусство; стол, который он, Пиросмани, стремился создать еще при жизни. Ведь его искусство — это прежде всего искусство гостеприимства: акт дружбы, приветствия, совместного празднования простых радостей и красот жизни, объединяющих художника и ценителей его творчества так же, как душевная грузинская трапеза объединяет хозяина и его гостей.

Саркофаг Мастера («Стол Пиросмани») отдает дань уважения идее художника. Обычные люди и художники смогут собраться вокруг стола, как того и желал Пиросмани — художники, скульпторы, архитекторы, поэты, образованные и необразованные, ученые и простые люди; все они будут есть и пить, говорить об искусстве, петь, декламировать стихи, знакомиться и заводить дружеские отношения.

Призыв: собраться вместе и праздновать жизнь в самом широком смысле этого слова, это связь, мост между прошлым, настоящим и будущим, а единственным будущим для всего человечества является объединение. Произведение искусства сохраняет свободный дух, свободный язык выражения, свободу восприятия и суждений. Искусство — живо! Искусство всегда выражает некоторую форму психического феномена, своеобразной истины ума, состояния сознания.

Все началось с желания бедного, но душевно богатого художника из прошлого построить стол — создать объединение людей.

На открытии выставки в галерее Альбертина

Произведение искусства — это живой организм, и через современных художников оно будет дышать!

В 2018 году, через 100 лет после его смерти, «Стол Пиросмани» работы Тадао Андо, ставший воплощением возрождения мечты Пиросмани, был представлен в Вене, в самом сердце Европы, в галерее Альбертина.

Обращусь к словам Тадао Андо: «Поскольку стол будет являться метафорической могилой Нико Пиросмани, я стремился использовать символ, с помощью которого можно было бы отдать дань его памяти, работе длинною в жизнь и грузинскому наследию. Роза — эфемерный цветок, дающий мимолетное представление о коротком промежутке времени между рождением и смертью. Роза изящна, но шип ее может пронзить плоть, она — символ противоречия между красотой и смертью».

Вы можете спросить, почему синие розы? Синий обладает расслабляющим и успокаивающим эффектом, он символизирует мир, гармонию, удовлетворение… С синим цветом у нас всегда ассоциируется сияющее небо и бескрайнее море. В литературе синий символизирует связь между человеком и природой, а также стремление человека к недостижимому. Синий цвет также играет важную роль в искусстве. Художники-экспрессионисты, состоящие в творческом объединении «Синий всадник» в начале XX века, стали прародителями современного искусства. «Голубой период» Пикассо был навеян его депрессией, а Ив Кляйн использовал для своих работ знаменитый синий.

Роза представлена художником как символ мимолетности жизни, короткого мига между рождением и смертью.

Этот стол — не окончание, это начало, символ объединения и терпимости. Все языки будут услышаны, и к ним будет проявлено уважение; незнакомцы станут братьями и сестрами; исчезнут различия и разногласия между женщиной и мужчиной, молодым и пожилым, самоучкой и ученым, между баловнем судьбы и неудачником…

«Нет […] ни раба, ни свободного; ни мужского пола, ни женского: ибо все вы — единой целое…» (Послание к Галатам, 3:28).

 — 1 марта 2019 года в Арле открылась выставка Пиросмани. Нико Пиросмани — Винсент Ван Гог — что, по вашему мнению, общего у этих двух гениев? Вы ведь не случайно выбрали фонд Ван Гога в Арле в качестве второго места для проведения выставки Пиросмани. Каковы основные причины?

— Ничто не случайно, у всего есть цель. Нико Пиросмани и Винсент Ван Гог родились в совершенно разных культурных и географических условиях. Тем не менее, в их работах есть общие черты, обращенность к человеку и человеческому, что делает их важными и актуальными для современного искусства.

Оба художника-самоучки обращаются к зрителю прямым, непосредственным образом, мотивируя это чувством внутренней необходимости. Они развивают свое искусство в подчеркнутой близости с «простыми людьми», направляя свой взгляд на архаическую сельскую жизнь, на человека, который обрабатывает почву в абсолютной гармонии с силами природы.

Их картины — блестящее изображение канонической простоты и исконного образа жизни, жизни-мифа. Сам стиль очень живой, поскольку ритм наложения мазков не позволяет педантично задерживаться на деталях. Трогательность и убедительность образов доведены до предела. Графическое изображение играет важнейшую роль в работе обоих художников. В то время как у Пиросмани есть опыт работы в качестве художника-оформителя, плакатиста, на Ван Гога влияют стилизованные японские гравюры. И, что самое важное, Винсент Ван Гог коллекционировал эти гравюры, созданные для украшения стен и публикации в недавно появившихся на тот момент популярных журналах.

Посетители выставки в Арле увидели работы Пиросмани на цветных стенах — никогда ранее они не экспонировались таким образом.

Глядя на Пиросмани, нельзя не обратить внимание на его аудиторию: для кого он писал свои картины? Нередко о его произведениях доминирует неверное представление как о «наивном искусстве», которое создается в уединении, даже в изоляции. Это так же неверно, как и предположение о том, что Винсент Ван Гог работал, не обращаясь к возможной аудитории. Но в то время, как Ван Гог представлял, что все это выстроится для него и его «современных друзей» в ближайшем будущем в виде понимания новых идей, которые сформируются со временем, Пиросмани отвечал своей аудитории прямо и безотлагательно.

— Оформление экспозиции в Арле снова очень впечатляет. Как место проведения выставки — Фонд Ван Гога в Арле — повлияло на идеи экспозиции? Что нового по сравнению с выставкой в галерее Альбертина?

— В Альбертине мы отпраздновали 100-летие и воскрешение Пиросмани в городе Густава Климта и Эгона Шиле, которые умерли в 1918 году, как и Пиросмани. В центре внимания в Альбертине была идея воскрешения образа Пиросмани в сознании тех, кто никогда о нем не слышал. Было намерение создать часовню, монастырь, тихую и умиротворяющую атмосферу, которое мы успешно осуществили.

Открытие было самым успешным в истории галереи Альбертина, более 22000 людей следили за церемонией открытия онлайн, даже наш проморолик для выставки — самый успешный в истории Альбертины — набрал более 60000 просмотров, обогнав даже промо-ролик про Эгона Шиле с 50000 просмотров, а саму выставку посетило более 400000 человек. По словам директора Альбертины, профессора Клауса Альбрехта Шредера, для него выставка о Нико Пиросмани — одна из самых важных выставок, которые когда-либо проводились в галерее.

В Арле, месте, где Ван Гог много работал над светом в своих композициях, создавая величайшие из своих шедевров, цель была иной — целью было переживание работ Пиросмани в различных оттенках цвета и света.

Поэтому вы видите Пиросмани на разноцветных стенах — Пиросмани, который никогда не выставлялся подобным образом. И я очень доволен выставкой и тем, как ее организовала моя дорогая подруга, художественный руководитель Фонда Винсента Ван Гога в Арле, госпожа Бице Кюригер. Я хотел бы сказать, что это самая красивая выставка Пиросмани в истории, что удалось достичь благодаря цветовому решению стен, что позволяет увидеть работы Пиросмани в ином свете, не виданном раньше.

— Каковы ваши планы? Где пройдет следующая выставка?

— Мы планируем особую выставку в Тбилиси, где будет представлен «Стол Пиросмани» и работы современных художников в честь Нико Пиросмани. По этому случаю мы планируем организовать большой праздник, посвященный художнику, какого ранее никогда не проводили. Более подробную информацию мы пока не хотели бы разглашать, однако, касательно планов можем добавить, что также планируем выставку в Париже. А в марте наш фонд представит в Японии детскую книгу о Пиросмани с иллюстрациями для детей 3–10 лет. Тадао Андо подарил детям библиотеку в Осаке, и там будет впервые представлена эта книга.

— Не могли бы вы вкратце рассказать нам о планах на публикацию, о том, какой каталог Вы готовите с Эрастом Кузнецовым, искусствоведом и ведущим специалистом по творчеству Пиросмани.

— Что касается каталога, то мы ведем переговоры с издательством «Cahiers D’Art», которое опубликовало самый известный каталог-резонне Пабло Пикассо, от Кристиана Зервоса, с работами с 1932 по 1978 год.

— Мы желаем вам удачи во всех ваших начинаниях!