Событие
Торжественная церемония премии «Инновация‑2018» прошла в Театре Наций. Благодаря режиссуре Саввы Савельева, она вышла зрелищной и остроумной. Инересно, что сама выставка «Инновация» была инсталлирована в читальных залах и коридорах Российской государственной библиотеки. Такое решение приняли руководитель дирекции по специальным проектам РОСИЗО Екатерина Кибовская и куратор Александр Буренков. До 12 мая выставка размещалась в пространстве, которое по определению чуждо досуговой семантике и понимается, как процесс, рабочее движение читателей и книг. Этим резким и смелым решением организаторы выставки нарушили правильные, форматные каноны репрезентации.
Лучшие из прошедших в финал премии работ тоже сбивают привычные критерии оценок, соответствующие понятию «формат». «Пустотный канон» и ирония концептуализма выворачиваются полноценным переживанием эстетических эйдосов и реальными историями и судьбами, отражёнными в документах (работы Сергея Кищенко, Хаима Сокола).
Наоборот, автономная ценность картины дискредитируется её контекстуальной аналитикой (проекты Владимира Логутова, Валерия Айзенберга). Неподатливость привычным оценкам только усиливает симпатию.
Впору вспомнить новый тренд современного искусства метамодернизм, с его ситуацией качелей, раскачиванием привычных критериев оценок и форматов интерпретации. Теоретики этого стиля Тимотеус Вермюлен и Робин ван ден Аккер считают, что кризис линейной, повествовательной истории искусства отучает людей доверять прогрессистской и диктаторской модели модернистского знания. Одновременно тотальная ирония, скепсис и цинизм постмодерна никак не помогают выстроить позитивную модель коммуникации именно сейчас, когда нарочитая игра пустотелыми знаками, лишенными ценностного содержания (проще говоря, фейковая демагогия), стала главным инструментом политического террора в разных странах, включая Россию и США.
В ситуации, когда быть пафосным нелепо, а циником — подло, необходимо выбрать виртуозную позицию нахождения «между», вспомнить сформулированный Иммануилом Кантом принцип «как будто». Эта амплитуда колебаний от иронии к искренности, от бурлеска к трагедии сохраняет ценностные приоритеты, цельность идентичности, самопознания. Одновременно не даёт стать догматиком, оказаться в плену клише, стереотипов. Подвижная протейная сущность художественного творчества обязывает и зрителя быть элегантным, гибким, искать истину, но не забывать об игровой природе искусства, о той самой «незаинтересованности эстетического суждения», о которой писал Кант.
Победители «Инновации» этому принципу метамодернистской «атопии метаксиса» во многом соответствуют. Проектом года названа 4-я Уральская индустриальная биеннале современного искусства. Это очень отрадно. Биеннале реабилитирует гигантский промышленный регион с позиций культурной памяти о великом модернистском эксперименте. Этот эксперимент постепенно стал темой интеллектуальной рефлексии о прошлом и настоящем человека в его отношении к труду, капиталу, социуму, этике и эстетике. Оставленные цеха больших предприятий традиционно выбираются Уральской биеннале площадками подобного эксперимента и общения художников разных стран.
Зрелищностью церемония обязана режиссёру Савве Савельеву
В 2017 году запомнились проекты, встраивающие авангардные визуальные идеи в грубую прозу жизни реальных промзон Урала. В качестве примера вспомню инсталляцию Алексея Щигалева «Поверхностное натяжение». По чертежам станков Чусовского металлургического завода художник кладёт геометрические абстракции. Создаётся тонкая плёнка сцепленных друг с другом цветовых, графических молекул. Она уводит от имитации цикла создания технической графики, одновременно не позволяет консолидироваться с модной во второй половине XX века идеей модернистской эстетической автономии. Она именно что утверждает состояние «между», метаксис. Будоражит, взывает к памяти, совести, однако не даёт возможность сильной идеологической жестикуляции. Тонкая плёнка абстракции на чертежах машин обязывает принимать историю страны в отношении к новой реальности: постфордистской, информационной, сетевой.
В номинации «Кураторский проект» победили Мария Крамар и Карен Саркисов с программой «Опыты нечеловеческого гостеприимства». Понять себя, радикально выйдя из себя, — тоже поиск «не-мест» в полемике с антропоцентричной картиной мира. Экспозиция остроумно организована как фантастический отель, в котором проходят исследования человеком посторонних ему, неантропоцентричных видов коммуникации (искусственный интеллект, нанотехнологии, НЛО). Возможно, подобная радикализация с неотвратимостью заставит в конечном итоге оказаться лицом к лицу с самим собой. Так что мы имеем случай новой метаантропологии.
Кураторы года Мария Крамар и Карен Саркисов с наградой за мультидисциплинарный проект «Опыты нечеловеческого гостеприимства»
В номинации «Новая генерация» победил мультимедиахудожник Кирилл Савченков, тоже тонкий аранжировщик экспозиционных ситуаций общения с посланиями и артефактами постгуманистской цивилизации. Лучшим художником признан Владимир Логутов. В своих работах и экспозиционных программах он мастерски использует приём диверсии или даже ошибки, глитча, ради выявления критических зон создания и существования модернистской картины. Сегодня эстетическая ценность поверхности изображения ставится под сомнение медийными приёмами планшетной регистрации неразличимого и безразличного к пользователю информационного потока. И Владимир Логутов сталкивает разные методы обмена информацией — принятый на территории искусства и сетевой, выявляя их критические зоны.
Лауреатом премии «За вклад в развитие современного искусства» становится…
…советский и российский искусствовед, художественный критик, куратор и культуролог, директор Института проблем современного искусства Иосиф Бакштейн
Радикально иное, теплокровное и искреннее (впрочем, снова с приставкой «мета») отношение к теме «эстетическое — этическое» предлагает в проекте «Обратно домой» победитель в номинации «Региональный проект» Артём Филатов. Темой становится как раз само нахождение «между»: между двумя границами, между памятью и забвением, амнезией и анамнезисом. Артём и его команда единомышленников, художников Нижнего Новгорода, по своей инициативе и за свои деньги смогли отсрочить уничтожение уникального памятника деревянного зодчества, бывшего Музея нижегородской интеллигенции, который с 2014 года стремительно разрушался, оставленный и забытый. В отремонтированном доме Филатовым и Со был создан потрясающий визуальный перформанс, все части которого сцеплены в некое облако интерпретации. Главная идея — это визуальные размышления о том, что такое ДОМ в современном обществе на примере особого памятника: ставшей в 1993 году Музеем интеллигенции квартиры разночинного, среднего достатка интеллигента середины XIX — начала XX века. Образ этой квартиры собирался историком Татьяной Казанской. Квартира с подлинными историческими артефактами ещё в советское время была инсталлирована в музее революционерок Нижнего, доме сестёр Невзоровых. В 2014 году единственный в России Музей интеллигенции (само понятие «интеллигенция» появилось в 1860-х годах в сочинениях нижегородского писателя Петра Боборыкина) был закрыт.
Вручение награды в номинации «Региональный проект»
Возрождая дом, участники проекта думали соединить все части истории — от эпохи XIX века через революционные годы (в одном из залов к зрителю поворачивается призрак левитирующего Ленина скульптора Александра Лаврова) к позднесоветскому периоду. Все коды и смыслы, регистры эмоций от сарказма к трагедии в этой тотальной инсталляции были взаимопроницаемы и как раз создавали общий сценарий «качелей». Предлагаем вниманию читателей блиц-интервью с куратором проекта «Обратно домой» художником и общественным деятелем Артёмом Филатовым.
— Кому, помимо тебя, вручена эта премия?
— Команде экспертов, художников, исследователей, которые занимались проектом «Обратно домой» каждый день долгое время на чистом энтузиазме. Художники Андрей Дружаев, Андрей Оленев, Александр Лавров, Антон Мороков, Иван Новиков, Лена Топтунова, Фло Касеару, Якоб Хорев инсталлировали пространство дома своими объектами, кто-то звонил в администрацию, договаривался о постановке дома на охрану… Премия — это ещё и инструмент убеждения губернатора и администрации в том, что наследие надо сохранять. Это шанс влиять на то, что будет происходить с наследием, исторической застройкой в Нижнем Новгороде.
— Куратор и критик Николя Буррио сформулировал идею о том, что сегодня территория искусства — это постпродукция. Она может быть не связана с конкретной вещью, объектом. Объектом, произведением искусства может быть создание информационного поля, пространства. Считаю, что «Обратно домой» не выставка в классическом понимании, а создание информационного пространства, ситуации общения, диалога. Согласен?
— Именно так. Мне был важен прецедент, когда художники приходят, снимают в аренду дом, нанимают охрану, проводят электричество. Вкладывают собственные деньги, чтобы начать позитивное движение к защите памятника. Не методом протестного пикета с транспарантом под ковшом бульдозера. Сегодня надо создавать коммуникативные сети между бизнесом, администрацией, учреждениями культуры ради решения проблем спасения исторической памяти.
В учреждённой Фондом U-ART номинации «Книга года» победило издание «Станислав Шурипа. Действие и смысл в искусстве второй половины XX века. Труды ИПСИ. Том III. М. : Институт проблем современного искусства, 2017». Автор рассказывает о своей книге:
— Эта книга написана для всех, кто интересуется современным искусством и его интеллектуальными контекстами. Художественный смысл — это то, что, с одной стороны, придаёт ценность и значение действиям художников, а с другой — переходит в философию и историю идей. Основой для книги послужили лекции, которые я читаю в ИПСИ для молодых художников. Этим отчасти определяется и точка зрения, с которой ведётся рассказ. Ключевые проблемы формы, образа, эстетического опыта, художественного смысла, социальной роли искусства рассматриваются в книге в аспекте прагматики, следствий и эффектов тех или иных способов понимания этих идей. Прагматикой объясняются и частые экскурсы в историю; ценности, институции, культура восприятия и понимания складывались в ходе исторического развития западных обществ. Мне хотелось избежать отношения к искусству как к чему-то эксклюзивному, доступному лишь для избранных. В первую очередь потому, что это — потребительское отношение, которое вместо живого культурного действия, жеста художника видит лишь застывшие, изолированные квазисакральные предметы.
Поэтому я рассматриваю искусство как открытый процесс, в котором важную роль играют «внешние» произведению силы — публика, культурные институты, арт-мир, взгляды теоретиков, исторический фон. Да и более традиционные «внутренние» ценности искусства, такие как форма, образ, эстетическое, невозможно понять без связи с историей мысли, обществ, медиа. В книге уделяется много места идее субъективности. Именно особая структура нашего самопонимания, «современного «я»» открывает возможности для понимания мультимедийных, междисциплинарных высказываний, производимых художниками начиная с 60 –70-х годов прошлого века в форматах инсталляции, хеппенинга или перформанса. Если бы в новейшей истории не заявила о себе эта инстанция — субъективность, то необъяснимой осталась бы и самая удивительная черта искусства, его способность меняться, отказываться от всего привычного, открывать новые территории, находить смысл там, где его раньше не замечали.
