Событие
В начале 2017 года фонд U-ART объявил о запуске стипендиальной программы для научных сотрудников Государственной Третьяковской галереи, призванной поддержать исследования за рубежом.
Одним из первых стипендиатов программы стала заместитель заведующего отделом графики XVIII — начала XX века Евгения Илюхина, с проектом посвященным изучению творчества Михаила Ларионова и Наталии Гончаровой во Франции и проведения исследований в Центре Помпиду. Исследование станет важным этапом в подготовке масштабной ретроспективы Михаила Ларионова, которая пройдёт в Третьяковке осенью 2018 года.
Записки «стажера». Финальная часть
Ну, вот я и попрощалась с Парижем и последние свои впечатления записываю уже по прибытии в Москву. Вторая неделя моей парижской стажировки оказалась настолько насыщенной, что вечерами уже не оставалось времени и, честно сказать, сил. Итак, самое главное — я, наконец, добралась до фондов музея Помпиду. Попасть в любые музейные запасники дело не простое, требующее согласования. Но в Помпиду дело осложняется еще и тем, что они находятся и в самом здании музея, и за его пределами. За подготовку произведений к просмотру отвечает не только сам хранитель, но и специальный человек, который должен подготовить произведения по заказу. А то, что я планировала посмотреть находилось на двух разных территориях. В первом запаснике на сетках, которые выглядят примерно также, как движущиеся сетки запасников Третьяковской галереи, мне показали ларионовских «Рыб» фантастической красоты. Надо сказать, что никакие альбомы и цифровые изображения не дают настоящего представления о произведении. Именно поэтому стоит ходить в музеи! Фактура живописи, размер и энергия мазка, да и просто увиденный размер меняют впечатление. Надо сказать, что произведений «анималистического» цикла с изображением рыб – несколько, в том числе, в российских музеях, и я хотела посмотреть на работу из Помпиду, чтобы окончательно определиться – брать или не брать ее на выставку. Ведь каждая вещь – это высокая страховая оценка, часто стоимость специального климатического упаковочного ящика. Но, увидев «Рыб» воочию, я не колебалась ни минуты. Зато другая работа – «Залп» из «Солдатской серии» оказалась настолько темной, что стало понятно, что от нее можно отказаться.
Интерьер ресторана Пти Сент Бенуа Рис.Ларионова
Попрощавшись с помогавшим нам сотрудником, вместе с хранителем живописи мы отправились в другой район Парижа, где на втором этаже многоэтажного здания находится еще один «Reserve», так звучит «запасник» по-французски. Надо сказать, находящийся по линии метро Сен Дени, этот район не из самых благополучных. Но, как сказали коллеги, у французских музеев нет денег, чтобы приобретать здание в центре города… Какая знакомая ситуация!
В этом помещении мы посмотрели не только работы Ларионова, но и несколько произведений Наталии Гончаровой, которые давно интриговали меня своей непохожестью на остальные. Провенанс этих работ сомнений не вызывал, ведь они происходили из дома художников. Но у Ларионова было множество произведений знакомых художников, учеников и т.д. И вот снова магия живого общения с произведением. Как только я увидела в оригинале сочетание цветов, тип холста – стало ясно, что это Гончарова. Зато другая работа по-прежнему вызывала большие сомнения. И тогда хранитель посоветовала мне посмотреть документы, так называемое «досье» на каждый из интересующих меня живописных холстов.
А еще через день меня принимали в Отделе графики – наконец-то, в совсем привычной для меня обстановке. И здесь меня ждало несколько очень интересных открытий. В собрании Третьяковской галереи есть серия эскизов росписей на очень характерной бумаге с тисненым знаком, оказалось, что еще один рисунок из этого цикла хранится в Помпиду. Я увидела цветную работу, эскиз к которой также хранится в галерейском собрании. Теперь их можно будет объединить хотя бы виртуально, а также уточнить некоторые датировки и наших произведений и работ из Помпиду.
Улица Жака Калло, на которой жили М. Ларионов и Н. Гончарова
Ну, а остальное (рабочее) время я проводила в архиве. За свою стажировку просмотрела 13 коробок документов, сотрудники архива, видя мой энтузиазм, решили выдать мне все. Правда, и чем-то смогла им пригодиться – определила фотографии спектаклей, хранящихся там. Содержание этих коробок было очень разным, в том числе, целый бокс с квитанциями за оплату жилья, газа и телефона. И хотя эти документы, казалось бы, более всего могли сказать историку, пишущему обзор экономической жизни, но и для уточнения биографий художников можно было что-то извлечь. Например, с какого времени появилась мастерская на соседней с квартирой улице Висконти…
Ну, а после закрытия архива, посмотрев на квитанции с адресами, я поняла, что нужно, наконец, погулять по тем улицам, где жили Ларионов и Гончарова, перебраться на левый берег Сены в район Сен-Жермен. С 1918 года художники снимали квартиру в угловом доме, где от улицы Сены отходит небольшая улочка Жак Калло. Любопытно было бы узнать, сыграла ли при выборе ими квартиры роль название улицы – в честь виртуозного рисовальщика и гравера XVII века. Во всяком случае, в коллекции, которую собирал Михаил Ларионов, его работы присутствовали. Квартира была на верхнем этаже, а на нижнем и в то время и сейчас кафе «La Palette» (Палитра). Дом имел внутренний двор, а чуть дальше, буквально в двух шагах, начиналась узенька улочка Висконти, где под крышей располагалась мастерская Гончаровой. В Отделе рукописей Третьяковской галереи есть фотографии художницы в этой мастерской на фоне ее знаменитых «Испанок». Мастерская доставляла и проблемы, в ней регулярно текла крыша. В доме и сейчас находится какое-то художественное ателье. А вокруг множество улиц, с каждой из которых связаны события из жизни художников. На рю Бонапарт находились антикварные и букинистические лавочки (они и сейчас там), а также издательство Г.Поволоцкого, где выходили проиллюстрированные им книги и альбомы пошуаров. Недалеко располагалось ателье Эжена Делакруа, уже во времена Ларионова превращенное в музей, куда Ларионов пытался завлечь С.Дягилева. А чуть левее – улочка Сент Бенуа, где находился маленький ресторанчик «Пти Сен Бенуа», с хозяевами которого — семьей Варе — дружили художники. Они не только регулярно (видимо, почти каждый день) обедали там, но и получали «в подарок» использованные меню. На обороте которых Ларионов рисовал. В хранении галереи – несколько пачек этих меню с рисунками Ларионова, в том числе, интерьерами самого ресторанчика, набросками сценок, фигурами официантов и официанток. Конечное, невозможно было удержаться и не заглянуть в этот ресторан. Он сохранился в неизменном виде, та же стойка, так же стоят столы и многие блюда по-прежнему в меню. В конце ужина я не удержалась и показала официантке фотографии рисунков Ларионова на меню 1920−х годов, и в маленьком ресторанчике поднялась настоящая буря. Официантка позвала управляющую, они охали и ахали над фотографиями, радостно повторяли, что эти блюда еще готовят. Правда, на вопрос про цены, скромно опустили глаза и сказали: «Увы…» В общем, сегодня Ларионову и Гончаровой вряд ли удалось питаться там ежедневно. На этой очень французской ноте – еда во Франции – дело серьезное и супер важное, завершилась моя замечательная поездка. И мне остается только еще раз поблагодарить Фонд U-Art за эту предоставленную мне возможность поработать во французском музее, в архиве и в библиотеках, и просто ощутить атмосферу города, в котором Ларионов и Гончарова провели половину жизни.
Маленький ресторанчик «Пти Сен Бенуа», с хозяевами которого — семьей Варе — дружили художники